Путешествие на Тандадрику - Страница 33

К оглавлению

Щенок повернул в ту сторону нос, увидел обгоревший бок «Птички» и сразу же отвёл взгляд.

— Пожалуй, — прошептал он. — Вы поезжайте, а я следом побегу.

— Этого ещё не хватало! — не согласился Кадрилис. — Все поместимся, вперёд!

Он силком затолкал щенка в вездеход. Остальные пассажиры тоже забрались внутрь.

Спустившийся с корабля пилот подошёл к Эйноре.

— Позвольте усадить вас на переднее сиденье, — предложил он. — Оно самое удобное.

— Но… — поёжилась Эйнора.

— Я вас отнесу.

Он подхватил Эйнору рукой и понёс к переднему сиденью. Всё произошло так быстро, что неуклюжему Твинасу оставалось в одиночку шлёпать следом, жалобно поглядывая на стройную спину пилота, его сильное плечо и длинные упругие ноги. Он потупил глазки и увидел свой шлёпанец, который разбух, как никогда. Из него вылезла трубка, за которой пингвин возвращался на корабль. Твинас с пыхтеньем вытащил её и сунул под крыло. Как жаль, что Лягария помешала Эйноре рассказать про загадку!

Пока Твинас предавался грустным мыслям, Лягария кипела от злости. Только подумайте! Так принизить её авторитет! На самое удобное, переднее сиденье, где положено сидеть командиру, сажают расфуфыренную слепую куклу! И мало того, на руках вносят, как… как принцессу в замок. «Всё! — поклялась себе Лягария. — Как только вернусь на „Серебряную птицу“, тут же её разоблачу! Пусть все знают! Поглядим, как её потом на руках будут носить! Поглядим, захочет ли даже этот колченогий пингвин повернуть клюв в её сторону… ква-ква-ква», — едва не рассмеялась вслух лягушка, придя в хорошее настроение.

Вездеход отправился в путь, огибая рытвины и камни. Быстро светлело, и, проехав совсем немного, пассажиры увидели впереди руины города. Чем ближе они подъезжали, тем отчётливее вырисовывалась жуткая картина: рухнувшие небоскрёбы, перевёрнутые автобусы, разлетевшиеся по земле обломки самолёта, сошедший с рельсов и сгоревший поезд. Над одной из разбитых витрин висел оставшийся фрагмент названия: «…ты». Что это: цветы, конфеты, или, может быть, свежие букеты? Пилоту приходилось вести вездеход очень осторожно, чтобы машина не провалилась в яму или не застряла среди обломков.

Длинная улица закончилась площадью, усеянной осколками разбитых фонарей. В самом центре стоял почерневший мраморный постамент с четырьмя лошадиными ногами. Верхняя часть статуи была снесена взрывом, а возможно, как предположил Твинас, землетрясением или извержением вулкана.

— Здесь, по всей вероятности, находился всадник, — заметил Кадрилис, указав на разломанную статую.

Эйнора, сидевшая рядом с Менесом, не осмелилась поглядеть туда даже краешком глаза.

— Мимо чего мы сейчас проезжаем?.. А сейчас? — расспрашивала она.

— Сейчас, — спокойно объяснял Менес, — мы выезжаем с площади. Дальше пробиваться не имеет смысла, всюду руины да пожарища.

— Руины да пожарища, — повторила Эйнора.

— Вам не нравится моё спокойствие? — вдруг спросил пилот.

Эйнора равнодушно пожала плечами.

— Там, — ответила она, — в стеклянном шкафу, я тоже была спокойна. Но здесь же не шкаф, здесь погибший город! А возможно, погибла и целая планета! А вы…

— Про… простите, — явно взволнованный, вмешался в разговор Кутас, — а как выглядят вул… вулканы, которые тут изверглись?

— При посадке я не заметил никаких вулканов, — холодно ответил пилот.

— Совсем ни одного вулканчика?

— Да брось ты, Кутас. Заладил: вулканы, вулканы… — удивлённо заметил Кадрилис.

Щенок, поразмыслив, выдавил:

— А вот я… я видел на картинке один вулкан и сейчас хотел бы увидеть его живьём.

— Живьём! Живой вулкан, ква-ква-ква… — покатилась со смеху лягушка.

— Как вы можете смеяться среди этих руин? — спросил вдруг незнакомый тоненький голосок.

Он доносился откуда-то из поднебесья.

Паяц

Игрушки, все как один, подняли глаза вверх, даже Эйнора задрала голову С неба спускался паяц, уцепившийся руками за раму воздушного змея. Верёвка от змея, судя по всему, сгорела. Опустившись на землю, паяц положил своё средство передвижения на землю, поправил на себе блузу и колпак с поникшим обгоревшим помпоном.

— Так над чем же вы всё-таки смеётесь? — переспросил он.

— Я, — первой обрела дар речи Лягария, — смеюсь не над руинами и несчастьем, постигшим планету, а над весельча…

— Добрый день, — не дал ей закончить Кадрилис.

— Здравствуйте, — поздоровался паяц. — Что вас привело на нашу планету? Я видел ваш космический корабль. Что вы здесь ищете?

— Мы не ищем, — с важным видом пояснила лягушка, — а пополняем запасы воздуха в резервуарах корабля. По этому случаю решили заодно оглядеться и обнаружили такой хаос, которого нам не доводилось видеть за время путешествия. Сама же я являюсь командиром группы путешественников. С кем имею честь разговаривать?

— Паяц Улюс-Тулюс из погорелого театра кукол. Вот что от него осталось, — длинным закопчённым рукавом он указал на две рухнувшие колонны. — Под завалами остались все мои друзья по сцене, все игрушки… всё…

— А как же вам удалось спастись? — спросил Кадрилис.

— Я поднялся на воздушном змее, чтобы полюбоваться на звёзды, снизу-то, за ограждениями, их не видно. Я знал про дырку в плетении, пролетел сквозь неё и вот что застал по возвращении… ничего не нашёл… — Он обвёл грустными тёмно-синими глазами всё вокруг и горестно покачал колпаком с обгоревшим помпоном.