Путешествие на Тандадрику - Страница 31

— Красная — останавливается. Жёлтая — летит. Зелёная — вниз, дважды — вверх.

— Отлично! — похвалил пилот. — Так какую кнопку вы нажмёте прежде всего?

— Прежде всего… зелёную… простите… жёлтую!

— Верно. Ваше задание: выяснить, сможет ли корабль «Серебряная птица» совершить безопасную посадку в условиях туманности. Вы поняли? Вопросы будут?

— Понял и… не будут!

— Счастливого пути и успешной разведки! — напутствовал пилот.

Дверка стала закрываться.

— Кутас, только смотри не выпади! — донёсся озабоченный голос Кадрилиса.

«Вот тебе раз… — обиделся щенок. — Что я, малыш-глупыш? Уж этот мне Кадрилис! Друг, называется! Наверняка не слышал, как пилот похвалил меня».

Дверка плотно затворилась. Кутас удобно и уютно устроился в модуле, как в настоящей конуре. Перед тем как нажать кнопку, он на всякий случай лизнул лапу и лишь потом надавил на жёлтую кнопку.

Взревел-загудел мотор, и «Птичка» отделилась от «Серебряной птицы» — так из-под крыла наседки выпархивает цыплёнок и убегает посмотреть на мир.

Между тем в пассажирском салоне установилась безмолвная, можно сказать, тягостная атмосфера. Кадрилис, не переставая тревожиться за Кутаса, дул на опухшую лапу. Эйнора, закончив шить юбку и обметав косынку, отдыхала. Она сцепила перед собой тонкие руки, а её выпуклый лоб хмурился от невесёлых мыслей. Лягария продолжала ломать голову: кто всё-таки сказал «лягуха-квакуха»? Кто из них? «Она, только она!» — заключила лягушка, глядя на сумрачное лицо Эйноры. «Никто иной, только она!» — пришла к окончательному выводу Лягария и стала рыться в саквояже, чтобы найти там нечто важное. «Вот!» — с облегчением вздохнула она, выложив футляр для очков — пусть лежит под лапой. «Я тебе покажу, принцесса со стеклянной горки! Будешь знать, как насмехаться и задирать нос, воображала!» — злорадствовала Лягария. И снова лягушка не обратила внимания на то, что за ней пристально следят глазки-бусинки… А ведь великий сыщик на данный момент чувствовал себя самым несчастным из игрушек. После жестоких слов Лягарии он и в самом деле попытался посмотреть на себя трезво и понял, что он просто пузатый коротышка. И тогда толстяк поблагодарил судьбу за то, что Эйнора его не может увидеть.

Спичка

Сквозь прозрачные, словно стекло, стены «Птички» Кутас мог обозреть пространство со всех четырёх сторон и даже сверху и снизу. Внизу простирались плотно прильнувшие друг к другу облака. Самое удивительное, что они были разного цвета и издалека напоминали ковёр, сшитый из лоскутов, — на таком любил прилечь бульдог Гогас, сделавший своё чёрное дело, иными словами, изуродовавший Кутасу нос. Щенок ещё раз пожалел о том, что свирепый пёс не видит сейчас, как он отправляется в большую космическую разведку, хотя их командир и сказала, что вряд ли отправилась бы вместе с ним… Ах эта лягу… ква… ква… хи-хи… ах да, ведь обзываться некрасиво.

Кутас нажал зелёную кнопку, и «Птичка» стала спускаться к облакам. Ой, что это там? При ближайшем рассмотрении так называемые облака оказались вовсе не облаками, а плотно переплетёнными нитями. «Вот так фокус!» — разинул рот от удивления разведчик. Заметив висящий на крючке бинокль, он снял его, поднёс к глазам и начал изучать плетение. «Ни на одной картинке не видел ничего подобного», — озабоченно покачал он носом-фасолиной.

Щенок нажал на жёлтую кнопку — и корабль полетел горизонтально от одного фальшивого облака к другому. Надавил на красную кнопку — корабль застыл как вкопанный. Нажал жёлтую — снова полетел, на зелёную — пошёл вниз, два раза — взлетел вверх. Вверх, вниз… «Вот если бы, — пришло щенку в голову, — рядом был мой приятель! Я бы только и делал, что нажимал на кнопки, а он смотрел бы по сторонам. Или не так: он бы нажимал, а я разглядывал бы всё вокруг, ведь на то я и разведчик». И он всё жал и жал на кнопки: взлетал, опускался, тормозил, летел горизонтально, вниз, вверх — нет, никогда раньше у него не было занятия интересней. И щенок вновь затосковал, что его не видит злодей Гогас.

В конце концов у разведчика заболела лапа, и только тогда он опустил «Птичку» совсем низко, к фиолетовому плетению. Открыл иллюминатор, и внутрь хлынул прохладный, с каким-то странным ароматом воздух — так пахнет смолёная бочка. Разведчик свесился из иллюминатора вниз и стал пристально, без бинокля, разглядывать нити — но ничего не понял. В них не было никакого просвета. Так что же делать? Ведь «Серебряной птице» необходимо пополнить запасы воздуха! А что, если прорвать эту злосчастную паутину и спуститься под неё? Кутас свесился ещё ниже и, расхрабрившись, зацепил лапой одну из нитей… Не разберёшь, то ли это провод, то ли резиновая нить…

Щенок вновь приложил к глазам бинокль и поглядел вверх: где-то далеко замер, сверкая серебристой обшивкой, космический корабль «Серебряная птица». Каким огромным он казался! Кутас перевернул бинокль и поглядел на корабль с другого конца. Ой, какой он теперь малюсенький, как жёлудь без шляпки, хи-хи-хи… Щенок стал заглядывать в прибор то с одного, то с другого конца и восторженно смеялся: какая лёгкая работа у разведчика, играй себе до упаду! И всё-таки, одёрнул себя щенок, необходимо придумать что-нибудь посерьёзнее, чтобы от его разведки был толк. Ведь пилот Менес совершенно ясно сказал: «Желаю успешной разведки!»

Кутас снова свесился вниз. Схватился за нить и с силой потянул на себя. Та не поддавалась. Что, если перерезать её ножичком? А ещё лучше — поджечь спичкой? Выжечь в плетении дыру, сквозь которую «Птичка» опустится вниз? Дельная мысль, достойная трубки Твинаса! Недолго думая Кутас вытащил из уха коробок спичек, чиркнул одной и осторожно, чтобы не погасла, поднёс к проводу…